Анализ и интерпретация биографического материалаСтраница 1
В начале этой главы мы говорили о том, что «истории жизни», биографический метод — это, по сути, разновидность этнографического метода, имеющая дело с анализом «индивидуального случая». Поэтому нам нет нужды детально обсуждать возможности анализа и интерпретации этнографических данных, рассмотренные в главе, посвященной включенному наблюдению. Все, что было сказано об интерпретативном подходе, аналитической индукции, типах понятий и требованиях к валидности, в полной мере применимо и к биографическому методу. Здесь мы остановимся лишь на тех проблемах, которые возникают в связи с «индивидуальной» природой биографических данных.
Применение причинных моделей к анализу «историй жизни» требует использования процедур аналитической индукции. Роль негативных, опровергающих примеров в этом случае особенно существенна: обобщения, построенные на нескольких «историях жизни», могут быть уточнены, дополнены или опровергнуты лишь при сопоставлении с новыми, отобранными по теоретически-релевантным признакам, случаями. Излишне говорить о необходимости обоснования «типичности», репрезентативности отобранных для изучения индивидуальных случаев. Здесь применимы идеи теоретической выборки, рассмотренные в главе о включенном наблюдении. Например, в исследовании изменения семейных взаимоотношений и циклов семейной жизни16 сбору «историй жизни» предшествовал детальный анализ доступных демографических данных о межклассовых и поколенческих различиях по таким параметрам, как размер семьи, время рождения самого младшего ребенка и его отделения от родительской семьи и т. п. В результате исследователи сочли возможным ограничиться 130 биографическими интервью с мужчинами и женщинами, рожденными в конце 1890 — начале 1900-х гг. в канадском городке Гамильтон (Онтарио) и его окрестностях. Квотная выборка репрезентировала три типичные социальные группы — городской средний класс, городских рабочих и фермеров.
Те соображения, которые ранее были высказаны применительно к внешней и внутренней валидности этнографических данных, применимы и к «историям жизни». В целом биографический метод особенно уязвим для критики, указывающей на наличие таких угроз внутренней валидности, как субъективные смещения и историческая эволюция субъектов. Все респонденты, рассказывающие свои «жизненные истории», анализируют свое прошлое (и предугадывают будущее) с точки зрения конкретного, «вот этого», момента своего личностного развития, обычно стремясь дать социально-одобряемую и согласованную картину жизни как целого. К тому же социолог должен помнить о том, что сама форма биографического повествования — литературная по сути и корням— подталкивает субъекта к использованию популярных биографических канонов, расхожих «сценариев» (например, «история успеха», «рассказ о поиске личностной идентичности», «жизнь прирожденного неудачника» и т. п.). С этой точки зрения «хорошая» биография не должна быть излишне согласованной во всех деталях. Использование интерпретативных моделей в анализе биографических данных, как мы неоднократно отмечали выше, ориентировано не столько на выведение общих объяснений и причинных закономерностей, сколько на понимание субъективного смысла событий с точки зрения деятеля. Однако и в этом случае достоверность интерпретации зависит от сопоставления сведений, полученных из разных источников, и критической оценки личных сообщений. Фактически биографический метод ведет исследователя к тем же проблемам, что и метод историографический. Здесь часто необходимы и оценка достоверности и подлинности личного документа, и соотнесение с другими свидетельствами, а иногда — и установление авторства. Биографический метод по определению историчен — используя документы прошлого, он стремится к созданию убедительного исторического объяснения полученных сведений. Поскольку историографией называют всякую попытку реконструкции прошлого на основе документальных данных, «история жизни» — тоже форма историографии. Источники данных в историографии принято делить на первичные и вторичные. К первичным относят те источники, которые содержат непосредственные свидетельства очевидцев или прямых участников событий, а ко вторичным — свидетельства или рассказы тех, кто не присутствовал при описываемых событиях. В историографии принято считать более надежными те документы, автор которых ближе включен в описываемую ситуацию и дает описание «из первых рук». Кроме того, выше ценятся свидетельства более опытного и искушенного наблюдателя, иными словами, — эксперта. Многие авторы полагают, что достоверность и надежность документов тем выше, чем уже аудитория,
Другое по теме:
Механизм «восхождения»
Для того чтобы понять, как происходит процесс восхождения, важно изучить, каким образом отдельный индивид может преодолеть барьеры и границы между группами и подниматься вверх, то есть повышать свой социальный статус. Это стремление дости ...
Развитие и распространение культуры
Происхождение культуры. Многие так называемые субчеловеческие виды животных имеют свою систему социальной жизни. В определенное время года некоторые виды птиц сбиваются в стаи с весьма упорядоченными внутренними нормами существования. У т ...
Технологии социальной работы с семьей
Технология социальной работы с семьей - совокупность научных знаний, средств, приемов, методов и организационных процедур, направленных на оптимизацию объекта социального воздействия.
К важнейшим видам технологий социальной работы относя ...